"Нужно быть добрым, как хлеб, который лежит на столе, с которого каждый может отрезать кусок для себя и наесться, когда он голодный", - говорил он. Каждый голодный человек может съесть кусок хлеба и насытиться. Нужно позволить ближнему "съесть" себя через служение ему из любви к Богу, нужно быть даром милосердия и самопожертвования.
Трудное детство в трудные времена
Имя Брата Альберта в миру – Адам Хмелёвский. Он родился 20 августа 1845 года в Иголоме недалеко от Кракова. В то время Польши как государства не существовало. Прошло уже более 70 лет после раздела Польши тремя соседними государствами: Пруссией (современная Германия), Австрией и Россией. Краков находился под властью Австро-Венгерской Империи.
У Адама было двое братьев и сестра. Из-за болезни отца Хмелёвские были вынуждены продать имущество и переехать в Варшаву, к бабушке. После смерти отца воспитанием детей занялась мать: она отправила Адама в Школу Кадетов в Санкт-Петербурге, после он учился в гимназии в Варшаве. После окончания учебы Адам стал студентом Политехнического Института в Пулавах.
Студент на дороге войны
Во время учебы он втянулся в антиправительственную деятельность и участвовал в сражениях во время Январского Восстания 1863 года против российской власти. Ему было 18 лет, когда будучи в кавалерии, он попал под обстрел российских войск и был тяжело ранен в левую ногу. В одной из находившихся рядом хат ему без обезболивания ампутировали раздробленную ногу, после чего он попал в плен. Из плена его выкупили родственники и сразу же выслали в Париж. После амнистии, Адам вернулся в Варшаву. Он мечтал о том, чтобы стать художником и записался на курсы рисования. Благодаря помощи одного семейства ему удалось получить стипендию Академии Изобразительных Искусств в Мюнхене. Ему было 25 лет, и он мог продолжать учиться на художника, о чем он всегда мечтал.
Художник
В Мюнхене он познакомился со сливками общества знаменитых польских художников. Он не считал искусство ремеслом для заработка и выступал против массового "производства" картин. Вера Хмелёвского возрастала вместе с развитием художественного таланта. Из-за денежных трудностей он прервал учебу и вернулся в Варшаву, где возобновил общение со знаменитыми художниками тех времен. После короткого периода жизни в Италии, он выехал во Львов, где нарисовал картину Ecce Homo (Се, Человек), представляющую Иисуса после бичевания, в терновом венце.
Искра Милосердия темной ночью
В возрасте 35 лет он решил поступить послушником к иезуитам. Там у него началась нервная болезнь, и монахи отправили его на лечение. Диагноз: депрессия, множество лекарств… Ему было очень стыдно, он мучился мыслями о вечном проклятии – и проклинал самого себя. В рамках епитимьи для себя, он решил бросить курить. Во время визита у родного брата в Подолье он встретился со священником, который говорил ему о Боге Милосердном: добром, не мстительным, принимающим людей такими, какими они есть, со всем их убожеством, несовершенством. Господь прощающий и приказывающий прощать. После беседы со священником Адам вернулся совсем другим: радостным, полным энтузиазма, жизни и вдохновения! Он много рисовал – в основном портреты и пейзажи. Очарованный фигурой святого Франциска он вступил в Третий Францисканский Орден Мирян. Однако из-за преследований российской полиции он вынужден был вернуться в Краков.
Краковское просветление
Осенью 1884 года на улице Баштовой 4 в Кракове, в квартире, он устроил себе художественную мастерскую и снова стал появляться в обществе. При этом он не забывал о своих монашеских обязанностях: помогал нуждающимся, а его мастерская на Баштовой стала убежищем для бродяг и бездомных. Радикализм Хмелёвского не нравился даже краковским францисканцам: они обвиняли его в том, что он слишком дословно интерпретирует наследие св. Франциска.
В карнавальную ночь 1887 года Адам веселился на одном из приемов. После бала, все еще в прекрасном настроении, он вместе с товарищами проходил через Казимеж – самый бедный район Кракова. Они вошли в городское помещение для обогрева, которое находилось на улице Краковской. В нескольких низких, ободранных и воняющих комнатах собрались отбросы общества – алкоголики, преступники, проститутки, нищие и бездомные. Эта картина шокировала Хмелёвского. Ему стало стыдно за себя, он решил, что не может так бросить этих людей – он решил действовать. В этом же году, 25 августа, в возрасте 42 лет, он облачился в серую рясу монахов Капуцинов и принял имя Альберт. Эта дата считается началом существования нового Ордена Братьев, Служащих Убогим (в настоящее время "Альбертинцы"). Год спустя Альберт принес монашеские обеты и попросил власти Кракова, чтобы они передали в его распоряжение помещение для обогрева на Казимеже.
Он переделал городское помещение для обогрева в убежище-приют. Поставил очень простые и конкретные условия пребывания там. Сам также исполнял собственные требования. Он никого не заставлял, никого не обращал – сам относился со смирением к жизни, к себе и людям. Часто молился и заботился о своем духовном развитии.
Братья и Сестра ждут – приглашаем круглосуточно
Убежище было открыто круглосуточно, и место было для каждого, кто постучался туда. Нуждающиеся получали питание, ночлег, теплую одежду, могли искупаться. Нуждающихся в лечении отправляли в больницу. Для тех, которые могли работать, всегда находилось занятие. Брат Альберт также получил разрешение на сбор средств для убежища и получал небольшую помощь из городской казны. Когда не хватало денег, он возвращался к писанию картин, дорого продавал их и все деньги оставлял для своих убежищ и приютов. Он придавал огромное значение хлебу – как продукту питания и как символу. "Нужно быть добрым, как хлеб", - говорил он. Каждый голодный человек может съесть кусок хлеба и насытиться. Нужно позволить ближнему "съесть" себя через служение ему из любви к Богу, нужно быть даром милосердия и самопожертвования. На службу в убежище приходило все больше мужчин-добровольцев, в основном в возрасте 20-30 лет. Они работали бесплатно, сегодня мы назвали бы их волонтерами. Вместе с тем, как росло число братьев, росло и число убежищ-приютов в других городах Галиции (в то время так назывались польские земли под властью Австро-Венгрии). На улице Скавиньской в Кракове открылась ночлежка для женщин, которой занялись четыре молодые женщины – так появился Орден Сестер Альбертинок.
Без отдыха. Болезнь и смерть
Служба в убежищах была очень требовательна и тяжела. Брат Альберт был постоянно в движении – работал, ездил между своими приютами. Не обращая внимания на формальные трудности, он не заботился также о своих страданиях. У него часто болел желудок, вскоре оказалось, что это рак. Осень 1916 года он, больной и ослабленный, пролежал в ските в Закопане. Когда он вернулся на праздники в Краков, то был очень слаб. В Сочельник его соборовали. Дежурившим возле его постели собратьям он приказал петь "Magnificat" – радостную песнь благодарения. Ведь он говорил: Бога нужно благодарить за все – за страдания и за войну тоже. На ложе смерти он попросил одну из присутствовавших сестер, чтобы… дала ему сигарету. Остолбеневшая – впрочем, не только она – сестра смиренно выполнила его последнюю просьбу. Брат Альберт, развеселенный их реакцией, с огромным удовольствием выкурил последнюю в своей жизни сигарету. Он умер на следующий день, ровно в полдень, когда на молитву "Ангел Господень" звонили все колокола в окрестных церквях – 25 декабря 1916 года. Ему был 71 год.
Путь на алтарь
Брата Альберта похоронили на Раковицком Кладбище 28 декабря 1916 года. В 1949 году тело Брата Альберта было перенесено в крипту церкви отцов Кармелитов в Кракове. Спустя 30 лет Папа Римский Павел VI подписал декрет о героичности добродетелей Достопочтенного Божьего Слуги Брата Альберта. В 1983 году Папа-поляк Иоанн Павел II беатифицировал своего соотечественника в Кракове. Мощи блаженного были перенесены в Главный Дом Сестер Альбертинок в Кракове – на улицу Воронича 10 (patrz: mapa), а позднее – в новый Санктуарий Ecce Homo, построенный там же. Здесь реликвии Брата Альберта находятся до сего дня. Здесь также висит картина Ecce Homo, которую Адам Хмелёвский написал в начале своего пути к Христу. Его канонизация прошла 12 ноября 1989 года в Риме.
/ ВДМ Краков 2016 /
